«Где вода, а где имение? — удивленно спросит читатель, не знакомый с первоисточниками по теме. — Владимир Святой, Киевская Русь — при чем здесь евреи?»
И будет, как говорил Владимир Ильич, «в ког'не не пг'ав!»
Прежде всего, князь Владимир Святославович продолжил или, точнее, завершил дело своего отца Святослава Игоревича — совершил еще один поход на хазар (об этом упоминает «Память и похвала князю Русскому Владимиру», написанная неким Иаковом Мнихом, вероятно, в XI веке). Что, соответственно, дало автору повод осветить в своей книге хазарские сюжеты, включая и обращение части хазарской элиты в иудаизм.
Несколько лет назад известным иерусалимским историком Шаулем Штампфером была выдвинута гипотеза, что никакого обращения на самом деле не было, а кордовский визирь Хасдай ибн Шапрут, получивший письмо якобы от хазарского царя-иудея, пал жертвой розыгрыша. Однако Карпов (на наш взгляд, вполне обоснованно) придерживается в данном вопросе традиционных взглядов. Поэтому, среди прочего, на страницах монографии ему пришлось спорить с популярной в определенных кругах теорией «еврейского ига»:
Если принять во внимание тот в высшей степени необычный факт, что официальной (хотя и не единственной) религией в Хазарском каганате был иудаизм, то легко было прийти к выводу о существовании и "еврейского ига", в течение нескольких столетий удушавшего русский народ. Я думаю, что подобные представления — несомненное преувеличение. Бесспорен факт взимания дани хазарами с восточнославянских племен; бесспорно и то, что какое-то время хазары контролировали Киев. Об этом сообщают и древнерусские, и хазарские (еврейские) источники. Но выплата дани не означает закабаления. Даннические отношения не есть иго; они не затрагивают внутренних основ жизни общества, напротив, до какой-то степени обеспечивают ему определенное внутреннее равновесие. Не стоит переоценивать и тяжесть хазарской дани, носившей, вероятно, не столько экономический, сколько ритуально-символический характер.
Хорошая ЖЗЛ-ка — это всегда биография в историческом контексте и в свете первоисточников, в которых упоминается, к примеру, еврейский квартал в стольном Киеве. Или споры о вере, которые вел с киевскими евреями один из первых русских монахов Феодосий Печерский.
Ну и, разумеется, знаменитый летописный рассказ о выборе веры, когда князь Владимир по очереди приглашал к себе представителей разных конфессий, в том числе и прибывшего из Хазарии иудея. (Это, кстати, едва ли не единственное в русских источниках упоминание о том, что между Хазарией и иудаизмом была какая-то связь.) Является ли этот сюжет полностью вымышленным или содержит историческое зерно, единого мнения у историков нет. Сам Карпов (на наш взгляд, совершенно справедливо) склоняется ко второй версии, и даже приводит доводы, почему упоминание об участии еврейского представителя тоже может быть достоверным:
Обратим внимание и на такое хронологическое совпадение: появление хазарских проповедников в Киеве последовало вскоре после присоединения к Киевскому государству Тьмуторокани. Этот город был издавна заселен евреями и считался одним из центров иудаизма в Причерноморье. (Не случайно арабские авторы IX–X веков называли его иногда "С-м-куш ал-яхуд", то есть "Самкуш евреев".) Летописное выражение "жидове козарские", вероятнее всего, указывает на Крым или Тамань (Тьмуторокань) — в X–XI веках именно эти районы стали называться Хазарией не только в русских, но и в греческих, латинских и еврейских источниках.
Многим кажется странным и в высшей степени маловероятным факт иудейской пропаганды в отношении Руси. Иудаизм — замкнутая, закрытая религия одного, "избранного", народа, не предусматривающая вовлечение в свое лоно новых членов. Однако в средние века это было не вполне так. Нам известны многочисленные случаи иудейского прозелитизма (обращения в иудейскую веру) в VIII–XI веках, причем в различных регионах тогдашнего мира.
Но даже если допустить, что речь идет о чисто литературном сюжете, в любом случае этот летописный отрывок позволяет понять, что знали о еврейской религии древнерусские книжники.
В итоге, поскольку первоисточников по истории евреев тогдашней Руси, к сожалению, сохранилось очень мало, из написанной Карповым биографии князя Владимира читатель узнает едва ли не все, что известно о русских евреях того времени. Хотя, разумеется, еврейские сюжеты в книге не главные — как не были они главными и в жизни князя, который, во-первых, пришел к власти в результате кровавой братоубийственной войны, а во-вторых, на протяжении своего правления постоянно воевал с соседями, и в результате фактически создал то пространство, которое историки позже назовут Киевской Русью (средневековые книжники этого термина не знали). Все это описано в монографии подробно, добросовестно, и, насколько это возможно, достаточно объективно. (Что в нынешней России непросто, учитывая, что князь канонизирован православной церковью и включен в официальный пантеон.)
Выбрав из всех предлагаемых вер византийское православие, Владимир, безусловно, определил вектор цивилизационного развития региона вплоть до нашего времени. На наш взгляд, одного этого достаточно, чтобы заинтересоваться его биографией, тем более качественно написанной серьезным авторитетным историком. Однако есть еще один момент: вот уже больше ста лет князь Владимир является одним из объектов «войны исторических дискурсов» — на то, чтобы считать его «своим» или даже «только своим», претендуют и Россия, и Украина.
В связи с нынешней войной и агрессией эта полемика, естественно, обострилась, то и дело выплескиваясь в СМИ и соцсети, так что ее свидетелем, а то и участником внезапно может оказаться каждый (проверено на личном опыте). Понятно, что участие в подобных дискуссиях — дело добровольное, но в любом случае, делать это желательно, опираясь не только на политические симпатии, но, прежде всего, на первоисточники и факты, которые в данном случае, лучше, чем Алексей Карпов, не изложил никто — по крайней мере, мне лучшее изложение не попадалось.
