Our wounds are centuries old but so are our resilience and our strength.
Нашим ранам сотни лет, но столько же нашему сопротивлению и нашей силе.
We love you
Stay strong
Survive
Мы любим вас
Будьте сильными
Выживите
Самодельные плакаты, рисунки, черные наклейки «Bring them home now» («Верните их домой сейчас же»), плакаты с лицами угнанных в Газу тянутся вдоль стены нового крыла Тель-авивского художественного музея на бульваре Шауль ѓа-Мелех. Сама площадь сегодня напоминает что-то среднее между палаточным лагерем и продолжением музейного пространства с уличной экспозицией и концертной площадкой. Палатки с желтыми ленточками (символ надежды на благополучное возвращение домой заложников) и мерчем 7 октября: футболками, значками и наклейками. Трибуна с оборудованием для выступлений, где 18 мая пела освистанная на Евровидении Эден Голан. И множество инсталляций, которые современные израильские художники посвятили жертвам.
Левее от корпуса, украшенного фотографией заседания 14 мая 1948 года, на которой Бен-Гурион под портретом Герцля читает текст Декларации независимости Израиля (дело было как раз в Тель-авивском художественном музее, который тогда находился на бульваре Ротшильда), — Аллея кипарисов. Ее автор — Михаль Ровнер, одна из самых известных современных израильских художниц.
«Я изображаю ситуации конфликта, напряжения, надлома, уязвимости <...> Я всегда начинаю с реальности. Фиксирую ее, а потом потихоньку извлекаю образ этой реальности, который становится менее четким: собственное определение этой реальности теряется, и я привношу в нее что-то новое».
Эта цитата из интервью 2016 года, в котором Ровнер также говорит, что ее работы не связаны напрямую с израильско-палестинским вопросом, подходит и к ее инсталляции на площади Заложников. 38 кипарисов в черных пластиковых горшках. В землю воткнуты таблички с именами погибших заложников, чьи тела удерживаются террористами. Там же свечи. И сопроводительный текст: «Они были выкорчеваны, их жизни забрали, их не вернули для вечного упокоения. Аллея кипарисов — временный мемориал, напоминающий нам о необходимости вернуть их в их землю».
Левее, ближе к бульвару, еще одна инсталляция — «Куски света» (Pieces of Light).
«7 октября 2023 года более 240 невинных мирных жителей Израиля, в том числе женщины, старики, дети и младенцы, были угнаны в Газу террористической организацией ХАМАС.
Эта инсталляция — напоминание.
Напоминание о том, что наши пропавшие близкие все еще живы и могут быть спасены.
Напоминание о том, что мы запросто могли бы быть на их месте.
Напоминание о том, что надежда, как свет, никогда не перестает светить.
Напоминание о том, что все мы — создания света».
Авторы — художники Керен Зак, Том Лав и дизайнер Элад Калаи. Перед невидимыми хористами стоят пюпитры, только вместо подставки для нот у них зеркала. Каждый может увидеть себя в зеркале и словно оказаться на месте жертв. «Мы создали “Куски света” из шока и агонии», — рассказывает Керен Зак.
Посреди площади еще несколько палаток. Одна из них — леденящее кровь напоминание о фестивале «Нова»: из-под синего тента торчат связанные ноги манекена со следами крови. Вокруг — кадки с цветами и портрет яркого блондина, 34-летнего продавца мороженого Элканы Бохбота, похищенного с фестиваля. Рядом музыкальная техника в ярко-красных пятнах, сверху еще один манекен, с завязанными черной лентой глазами.
Две центральные инсталляции площади — «Туннель Газы» и знаменитый «Стол заложников». Туннель появился тут 13 января. «Идея заключалась в том, чтобы позволить посетителям почувствовать, каково это находиться в туннеле. Но также дать надежду семьям похищенных и всему израильскому обществу на то, что есть свет в конце туннеля», — говорит художник Рони Левави.
20-метровый туннель — не только интерактивная имитация подземелья, куда угнаны заложники, со звуками выстрелов, взрывов и шагов, но и коллективное письмо им, написанное на стенах внутри и снаружи. Рисунки, наклейки, фразы на иврите и английском, магендавиды и сердца.
Bring Hersh Goldberg Polin Home!
Noa we’re waiting for you!
Bring them home
Bring them home
Bring them home
И так бессчетное множество раз.
Для них — тех, кого так ждут дома, — накрыт стол. Когда-то покрытый белой скатертью, сейчас он измазан грязно-серой краской. На столе словно обугленные бокалы, покрытые пеплом тарелки, мертвые цветы в горшках. Стол поделен на две половины — во второй вместо посуды гвозди, воткнутые в камни. Тех, кто мог бы сидеть тут, тоже ждали, но не дождались.
Семье Бибас из кибуца Нир-Оз посвящена отдельная инсталляция: в черном решетчатом манеже детская обувь, книжки, игрушки. Рядом, посреди черного круга, сидит гипсовый ребенок. У него нет лица, но оранжевая краска на голове не дает его ни с кем спутать. А дальше — бюст златовласой израильской Пьеты с искаженным страданием лицом и двумя рыжими младенцами — Ариэлем и Кфиром.
В двух шагах от них — огромное кровоточащее сердце в железных цепях, помещенное в стеклянный ящик. В западно-европейской иконографии это было бы отсылкой к табернаклям (реликвариям) в католических храмах, здесь же — это воплощенная метафора нашей реальности. Эта инсталляция Кфира Коэна была создана до 7 октября по случаю одного фестиваля. После атаки она приобрела новое, страшное звучание.
Рядом стихи:
One giant heart,
In chains, tightly bound.
Almost suffocated,
It weeps with sorrow,
Aching deep.
Yet it beats,
Bravely beats.
Одно огромное сердце
Задыхается в тугих цепях.
Cкорбит, исходит болью.
И все же бьется,
Отважно бьется.
И надпись:
«Как и наши сердца, это сердце сковано цепями и не освободится от них до тех пор, пока каждый из заложников не вернется домой».
Эти цепи физически ощущаешь, обойдя площадь, и тут уже не остается сомнений в том, что это за место. Не палаточный лагерь, не место встречи, не выставка. На площади словно звучит невидимый хор — даром что есть и пюпитры — художников, скульпторов, активистов, родственников жертв, жителей города, школьников, редких туристов и случайных прохожих — всех тех, кому небезразлична судьба похищенных и убитых. Звучит одна фраза, выраженная разными словами и художественными средствами: «Верните их домой».
