«Тсс… Это тсс, как я уже много раз говорил, было последним словом, которое я услышал от своей матери в тот невеселый июльский день 1942 года, когда передо мной закрылась дверь чулана, где она меня спрятала…» — так начинается книга французского писателя, специалиста по Беккету и джазового саксофониста Рэймона Федермана «Тсс… История одного детства», и можно подумать, что это будет очередная из череды книг, написанных более или менее талантливыми авторами, выжившими в огне Шоа. Единственный выживший в семье (мать, отец и сестры были сожжены в печах Аушвица), Федерман посвятил этой теме едва ли не все свои книги, но «Тсс…» — книга уникальная хотя бы потому, что в ней идет речь не о выживании. Начав со спасительного материнского «тсс…», Федерман пишет не о том, что было после, а о том, что было до. Он, по сути, восстанавливает прерванное нацистами детство, из осколков памяти составляя довоенный мир и собственную семью, от которой осталась черно-белая фотография, найденная в старой коробке в опустошенной квартире, и документы, из которых Федерман точно знает даты окончательного решения вопроса собственной семьи.
«Тсс…» — книга поразительная, и не только по языку (Федерман играет с языком и едва не на каждой третьей странице вступает в спор с собственным внутренним голосом, да и вообще не соблюдает хронологию, буквально собирая осколки разбитого вдребезги). Здесь нет ожидаемого надрыва — Федерман, пережив трагедию и, если можно так выразиться, отрефлексировав ее, буквально восстанавливает собственное довоенное детство и жизнь убитой семьи. И достигает поразительного эффекта: когда понимаешь, что эти строки — единственное, что осталось от семьи, становится по-настоящему страшно.
«Тсс…» — потрясающая книга, и она не о Холокосте. Это почти роман взросления, почти детские воспоминания, сдобренные изрядной долей вымысла, которым обрастают любые воспоминания, это книга о детстве — детстве, навсегда прерванном материнским спасительным «тсс…».
